Грузино-Абхазская война.Воспоминания военного переводчика. Продлжение

Начало здесь:Часть-1 часть-2 часть-3 часть-4 часть-5

Мы медленно выбрались из машины.

Старший, ткнув дулом автомата мне в живот, приказал:
— Скажи им, пусть выкладывают на капот деньги, документы, часы…
Говорил он по-русски, но с явным местным акцентом. Я поняла, что бандиты намерены разговаривать только со мной, и теперь все будет зависеть от того, как я буду отвечать. Я спокойно перевела офицерам, чтобы они выложили все свои ценные вещи на капот, сняли куртки…

На всякий случай спросила:
— Может, документы не нужно забирать? Вы с ними все равно ничего сделать не сможете…
— Ладно, уговорила, — нехотя ответил бандит. – Ты, между прочим, тоже свою курточку снимай…
— Так она ведь женская…
— Ничего, я своей жене отдам…
Пришлось снимать куртку. Четыре куртки, три пары часов, четыре рации и несколько сот долларов бандитов, явно, не удовлетворили. Хочу сказать, что и офицеры, и переводчики всегда брали с собой на патруль немного денег. «Для бандитов», так сказать. Почему-то бандитов больше всего злило отсутствие денег.


Снова ткнув меня автоматом в живот, старший скомандовал:
— Пусть снимают ботинки!
Да, ботинки были хорошие, армейские. Не зря бандиты на них позарились. Все четверо были обуты в старенькие поношенные кроссовки. Мои ботинки почему-то брать не стали.
— Может, возьмешь своей жене? — предложила я старшему.
— Она такие не носит…
«Ладно, — подумала я. — В следующий раз прихвачу с собой модельные лодочки».
Бандиты так же мгновенно исчезли, как и появились…

Трудна дорога Грузии в Европу.


Общение с местными жителями.

Командир патруля тут же бросился к машине и по рации доложил о случившемся. Дежурный по штабу записал наши координаты, и нам на встречу помчалась машина с врачами. Стрессовая ситуация, как отреагирует на нее организм, не известно. Когда подъехали наши врачи, меня начало трясти, а на офицерах лица не было. Особенно плохо выглядел Клаус из Германии. Буквально неделю назад он был командиром патруля и попал точно в такую же ситуацию. Кстати, тогда бандиты ботинками переводчицы не побрезговали. Бедненькая Тина вернулась босиком. И Клаус — тоже. В этот раз он, наверное, переживал, что снова лишился ботинок… Глянув на офицеров, врачи тут же достали сделали всем, кроме меня, какой-то укол.
— Тебе это не поможет… У нас есть другое средство, — улыбнувшись, сказал Стефан и достал бутылку.
Водку он, скорее всего, прихватил из своих запасов. А запасы пополнялись местными жителями. Врачи за свое лечение деньги не брали, так вот люди и приносили, кто что мог – орехи, мандарины, вино, водку, чачу…
Налив полный стакан, Стефан приказал:
— Пей! До дна!
Я выпила и… провалилась куда-то. Что было дальше, я не видела и не слышала. Вырубилась в прямом смысле этого слова. Как меня довезли до дома и «выгружали» из машины, как моя бедная хозяйка Циала причитала надо мной, подумав, что меня ранили… Ничего этого я не помнила. Все это мне потом рассказали. Очнулась я несколькими часами позже, в своей кровати.
— Слава Богу, проснулась! — обрадовалась Циала. — Из штаба уже несколько раз звонили. Все собрались в клубе, тебя ждут.

Я подскочила, быстро приняла душ и оделась буквально за пять минут. Там, в Миссии, я научилась быстро одеваться и главное — кушать. Я всегда помнила одно правило: настоящий переводчик должен одновременно слушать, переводить и… кушать. Никогда не знаешь, что может случиться в следующую минуту. Поэтому я кушала и спала, как только представлялась возможность… Этой моей способности мгновенно вырубаться и так же мгновенно просыпаться, наверное, мог позавидовать Штирлиц.
…Я вошла в клуб.
— О! Заходи! Хорошо выглядишь! Сегодняшний патруль, видимо, пошел тебе на пользу! — подколол меня американец Стив.
— Это лекарство, что доктор прописал, видимо, пошло мне на пользу, — парировала я в ответ.
Раздался смех. Все знали, какое лекарство прописывают врачи русским переводчикам. Это, кстати, им подсказали медики из штаба российских миротворцев.

Работа в патруле.
В тот вечер мы поднимали тосты за удачу, за храбрых офицеров и за не очень храбрых офицеров, за переводчиков, от перевода которых зависит исход патруля или переговоров. Переводчик должен чувствовать ситуацию, настроение присутствующих и даже интонацию, с которой произносит свои фразы говорящий. Переводчик должен не просто механически переводить слово в слово, а интерпретировать. Ведь не зря в английском языке устного переводчика называют «interpreter» «интерпретер» от слова «интерпретировать», то есть переводить своими словами. Даже шутки ходили, что грузино-абхазский конфликт до сих пор не могут разрешить только потому, что переводчики неправильно «интерпретируют» слова…

Автор: Сара Ванская.

Начало здесь: Часть-1 часть-2 часть-3 часть-4 часть-5
  • +32
  • 27 июня 2019, 16:01
  • sochivideo

Комментарии (1)

RSS свернуть / развернуть
+
На фоне сегодняшних событий в Грузии те события 90-х годов выглядят как похождения Красной Шапочки.
avatar

Tango5

  • 27 июня 2019, 22:41

Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.