Знакомая схема!
;)))

Dana, зри в корень, тут для наших детей наглядный пример — «Курить, пить, сорить, семечки лузгать — можно где хочется».

я разве сказала, что дел других нет? но проблема курильщиков тоже есть и от нее не спрячешься… и ее тоже нужно решать, и другие нужно… и не выбирать Что важнее — а решать ВСЕ

что одна проблема осталась, это курильщики? Детей избивают жестоко, а они окурки собирают

А параллельно эти вопросы решать нельзя?

Вот мне иетересно, почему Вы эти фото и эту тему затронули только сейчас, эти фото ещё с августа месяца где-то висят. И чем Вам молодогвардейцы то неугодили??? Зачем ребят пресовать?

только запретами конечно не поможешь… нужен «кнут и пряник»…

это все можно долго обсуждать бесконечно точнее, а курильщикам на нас пофиг и не кнут не че не может, так что придется смерится

натыкаюсь, вчера наткнулся у универмага 2 группы шли к торговой галлерее

главное, чтобы не забродили…

Хорошо, представьте это примерно так (к Сочи тоже применительно:

Воланд и гайцы

Водитель законопослушно припарковал машину у обочины после отмашки гайского жезла, достал документы, приспустил стекло.

Оглядев придирчиво «Кайен» на предмет явных косяков гаишник козырнул и неразборчиво представился.

— Летаем? — поинтересовался, едва глянув на документы, и пригласил уже более внятно: — Выйдите из машины, пожалуйста.

— А в чем, собственно, дело? — спокойно поинтересовался водитель, холеный господин неопределенного, но выраженно зрелого возраста.

— Ничего особенного, проверка документов, плюс нарушение скоростного режима, габаритные огни не включены…

— Днем? — поднял бровь водитель и усмехнулся.

— А при чем тут время суток? — искренне удивился гаец, — вы выезжаете в область по федеральной трассе, обязаны включить.

Цепким взглядом обшарив водителя и машину, второй подошедший гаишник забубнил в рацию:

— Кайен, госномера Харитон…

Из дверей гаишной будки вышел усатый водитель, хмуро глянул на холеного, то ли ему, то ли в пустоту пробурчал:

— Йоду, видите ли, в аптечке нет… Пидарасы…

Сидевший за столом капитан равнодушно принял от постового документы, глянул в свидетельство регистрации, оживился, заерзал, с видимой надеждой застучал по клавишам.

— Обкуренный небось? Чего глаза красные? — приступил к разводу лейтеха, тот, что тормознул Кайена.

— Такие глаза, лейтенант. Хочешь — проверяй, — холодно ответил холеный.

Отодвинув клавиатуру, капитан хмуро посмотрел на дерзкого водителя.

— На вашем месте я бы сто раз подумал, прежде чем так разговаривать. Ваши номерные знаки нигде не зарегистрированы. Как вы это объясните?

— А они не мои, — пожал плечами холеный, — они автомобильные. Его судьбой я не интересовался.

Жестом отправив лейтеху на улицу, капитан уставился на свои пальцы, в которых уже была зажата авторучка. Подвинув листок бумаги, капитан стал выводить закорючки: знак доллара, тройка, ноль, ноль, ноль. Вопросительно посмотрел на холеного. За стеклом будки было видно, как курящий на пороге лейтеха жестом отправил спешащего с кипой документов водилу-дальнобоя обратно к машине.

— Интересно, а лейтенант курит коноплю с вашего ведома или по своей инициативе? — улыбнулся холеный.

Ввалившийся в каморку лейтенант тупо растягивал рот в ухмылке, сжимая в пальцах тлеющий косяк, который источал характерный запах жженой тряпки.

— Е-ебать, чувак, да ты попал! — воскликнул он, заглянув через плечо остолбеневшего капитана, не успевшего от кардинального поворота событий убрать бумажку с коммерческим предложением.

Едва оправившись от шока, капитан издал шипящий и одновременно клокочущий звук, через секунду оформившийся в рязъяренный рык:

— Во-о-он! — капитан поднялся, нашаривая на столе пепельницу, судя по всему, вовсе не с целью любезно предложить ее лейтехе.

— Сгною ссуку, — пробормотал он секундой позже, отирая пот ярости, мелкими каплями выступивший под фуражкой.

— Ему простительно, — улыбнулся холеный, в упор глядя на потерявшего начальственный вид гаишника. — Начальник смены пьян в стельку, а ему, мелкой сошке, чего стесняться?

Хрюкнув, капитан рухнул лицом в невесть откуда взявшуюся на столе тарелку с салатом, глаза его, обежав каждый по своей траектории комнату, собрались в кучу, веки тяжело сомнулись, тело капитана обмякло, по каморке разлетелся сочный храп, разнося кислый запах перегара.

Жалобно моргая, в каморку вошел третий гаишник, тот, что диктовал по рации номер машины.

— Иванов чудит, товарищ ка-а… — осекся он, увидев картину маслом.

Воланд забрал свои документы, пошарил глазами по стене, снял журнал с надписью «Передача смен», открыл, нашел последнюю запись, дописал размашистым, но витиеватым почерком: «Сотрудники — ярко выраженные кретины», захлопнул журнал, заботливо подвинул к голове капитана и стремительно, но с достоинством, вышел.

— Ы-ы-ы, — третий гаишник опустился на пол, выпучив глаза и пуская слюну изо рта.

Холодное солнце проводило отъехавший от обочины и устремившийся в сторону области Кайен, лизнув лучом глянцево-черную крышу. Проехав с десяток километров от МКАДа, внедорожник свернул на неприметную грунтовку, подняв густое облако пыли. И если бы кто-нибудь из спешащих по всевозможным делам водителей обратил внимание, он увидел бы, как из редеющих клубов пыли в зеленое клеверное поле выскочил вороной конь, яростным галопом несущий на спине всадника с царственной осанкой и печатью горькой думы на челе.

Анализируете?

А вы, судя по всему, сексом вообще не занимаетесь и согласны не только полгода, но и десяток лет жить с мужчинкой без секса, лишь бы рядом был? И кинетесь любому, кто на вас внимание обратит, в ноги, потому что вы не упрямая, как сто баранов, а всего лишь обычная овца.

Не надо врать, ведь явно видно, что к чему и почему.
Кстати, вы постоянно так много говорите в комментах о себе, столько якаете и поучаете, что я не удивляюсь, что вы искренне возмущаетесь тем, что я могу подумать, что мир крутится вокруг меня. Ведь вы же совершенно определенно думаете, что только вокруг вас.
Мне простительно, я женщина слабая, умом не блещущая, не пытающаяся всех давить своим интеллектом, но вы то хоть тормозитесь иногда. Я вас уважаю, но иногда ваше попытка утвердить своё превосходство просто невыносимо терпеть.
Да и подличать такому достойному мужчине совсем не к лицу