На площадке сочинского альтернативного культурного проекта «Praxis» известный режиссер-документалист из Ростова Руслан Кечеджиян представил свой новый фильм «Руки» (оператор – Эдуард Кечеджиян, композитор – Алексей Хевелев, продюсер – Виктор Гуров). 38-минутная лента посвящена ростовскому скульптору Олегу Артемьеву, несколько лет живущему в доме-интернате №2 для инвалидов и престарелых, но продолжающему творить – лепить из пластилина фигурки своих соседей, таких же одиноких пожилых людей.
]– Олег Николаевич создает в своих работах реалистичные образы, вызывающие сопереживание, сочувствие и… веру в силу человеческого духа, – отмечает Руслан Кечеджиян. – Не могут не трогать за живое и размышления Артемьева о судьбе и старости, за которыми – драма свободолюбивого художника, живущего в условиях ограниченной свободы. Лишь только творчество отвлекает его от тяжелых мыслей…

Увидев в местной газете статью о скульпторе, я решил во что бы то ни стало снять о нем фильм. Да, личного опыта старения у меня нет – сам я еще довольно молод, а до картины «Руки» снимал документальные фильмы о молодежи. Но всех нас в будущем ожидают одни и те же испытания. К теме подтолкнул просмотр нескольких фильмов и телепрограмм о судьбе пожилых людей, в том числе гениальная лента Михаэля Ханеке «Любовь» с великими Жан-Луи Трентиньяном, Эммануэль Рива и Изабель Юппер. Душераздирающая история любви восьмидесятилетних заслуженных учителей музыки, сумевших противопоставить свое светлое и сильное чувство тяжелой болезни и даже смерти. Комок подкатывает к горлу, когда видишь, как перемещение из инвалидной коляски в кресло парализованной из-за гемиплегии Анн превращается Жоржем почти в танец, как он кормит жену из ложки и водит в туалет, выполняя ее желание больше никогда не возвращаться в больницу…

На протяжении фильма Руслана Кечеджияна в руках Олега Артемьева на наших глазах рождается скульптурная композиция «Руки», олицетворяющая и Древо жизни, и «золотые руки» Творца. Картина, снятая на собственные средства (съемочная группа отказалась от гонорара), получилась искренняя и трогательная. По замыслу режиссера зритель должен задуматься: есть ли шанс в плену старости и одиночества не опустить руки, не сдаться на милость судьбы?

Артемьев родился 22 июня 1941 года и ни разу не видел погибшего на фронте отца. Зато сумел прославить его фамилию – работы скульптора и сегодня украшают уголки Ростова-на-Дону. Вот, в ходе съемки фильма, Олег Николаевич делится воспоминаниями возле одной из своих монументальных скульптурных композиций, а вот не спеша прогуливается на фоне другой…

Сегодня Артемьев работает с пластилином, но и пластилин способен передавать человеческую душу, характер. Скульптор осторожно и с нежностью берет в руки фигуру орденоносца-фронтовика Николая Ачкасова, прошедшего войну от первого до последнего дня, воевавшего под Сталинградом, освобождавшего Ростов-на-Дону в феврале 1943-го. Николай Александрович жил и умер здесь же, в доме-интернате. Пластилиновый человек с клюкой не имеет лица, которое, по мнению скульптора, ни к чему. Артемьев знает, что увековечил именно Ачкасова, и этого достаточно. «Человек-тележка» тоже безлик. Это инвалид, который развозит пищу лежачим или помещенным в изолятор за нарушения дисциплины. Схематично изображенная тележка символизирует судьбу того, кто жив, пока ее толкает. Или вот, к примеру, схематично, но достоверно вылепленный «Слепой». Целыми днями его прототип бродит по коридорам интерната, постукивая перед собой палочкой и руками нащупывая стены. Он молчалив, на него давно никто не обращает внимания…

В фильме есть эпизод, где старый друг Олега Артемьева Владимир Бабушкин, единственный, кто поддерживал скульптора все эти годы, рассказывает о металлической скульптуре «Танцовщица». По замыслу Олега Николаевича «дырявый» металл усиливает ощущение усталости – артистка, только что прибежавшая со сцены, за кулисами без сил упала на стул. Бабушкин со смехом рассказывает, что некая чиновница из местного управления культуры, впервые увидев эту работу, выразила свое негодование. Мол, разве можно так изображать женщин? Эта оценка стала определяющей в дальнейших деловых взаимоотношениях Бабушкина и дамы «от культуры».

Владимир Бабушкин мечтал отлить пластилиновых человечков в металле и устроить персональную выставку Артемьева. Коррективы в планы мецената внесла смерть…

Перебирая снимки дочери и внука, герой картины говорит, что его отношения с семьей – сложный и больной вопрос, причем в доме-интернате так для каждого из обитателей. Олег Николаевич сравнивает пожилых людей с пустыми бутылками, валяющимися в траве: сослужившая службу «тара» – мусор. К сожалению, мечта об обретении настоящего дома для стариков, живущих бок о бок с Артемьевым, несбыточна.

Однако Художник в душе героя отказывается мириться с обстоятельствами, перемещая своих соседей в мир своего творчества, где нет очередей в столовую и унизительно-мучительного ожидания пресловутой «добавки». Вот и решение о продаже собственной квартиры Олег Николаевич принял добровольно, чтобы помочь дочери в приобретении жилья в Москве. Нет, Артемьев ни о чем не жалеет и по-своему счастлив, что смог быть полезен близким. Без Жертвы нет Творенья! Однако идея «изначальной жертвы» – центральная идея космогоний – хороша в умозрительном виде, а в жизни нередко сталкивается с неразрешимым противоречием: тот, кто пожертвовал всем, может далеко не все. Иначе откуда в глазах героя неизбывная тоска?

Приобретенная в результате самопожертвования духовная энергия в теории пропорциональна значимости потерянного, и все формы страдания, когда они осознаны и приняты всем сердцем, – жертвенны, являясь составной частью духовных устремлений. Происходит обмен материального блага на духовное. В теории. А на практике вдруг обнаруживаешь, что жизнь длинная, и срок ее отмерен не тобой. И что в доме-интернате можно ваять только из пластилина, т. к. глина и песок – за рамками правил внутреннего распорядка. Себе уже в полной мере не принадлежишь. Ты больше не самостоятельная творческая единица, а «контингент». Спасибо, что учреждение, в котором смиренно несешь свой крест, не из худших…

Руслану Кечеджияну, щедро использующему в монтаже «случайные», не постановочные кадры и обрывки реальных разговоров, удается воссоздать атмосферу подлинной жизни социальной обители, руководство которой так и не решилось показать готовый фильм тем, кто в нем снимался. Нет, режиссер не ставил перед собой очернительской задачи. Он только созерцает и размышляет, перебирая факты и доводы, констатируя очевидное и напоминая о невысказанном.

Фильм «Руки» исполнен светлой печали. И мощную световую волну в заведомо скорбную тему привносит музыка Алексея Хевелева, рассеивающая тучи малодушного отчаяния. А камера оператора Эдуарда Кечеджияна, отображающая портреты обитателей дома-интерната и картины окружающих природных красот, сродни кисти мастера-живописца, фиксирующей «моменты бытия».

По признанию режиссера, переговоры о трансляции «Рук» ведутся с несколькими телеканалами. Сочинская публика отметила социальную значимость и художественную ценность работы, долго не отпускала Руслана Кечеджияна, задавая новые и новые вопросы о специфике съемок документального кино в России и прокатной судьбе лент. Руслан – автор резонансных фильмов «Нереальный кастинг» (2010), «Русский век барона Фальц-Фейка» (2010), «Мы с Ростова» (сериал, 2012), «Станичный священник» (2013)…



Творческая встреча Руслана Кечеджияна в Сочи была организована при финансовой поддержке компании «Династия Дизайнс» – семьи сочинских архитекторов Анны Сухоруковой и Павла Лесневского.">

От себя хотим добавить, что в Praxis есть копия этого фильма и можно посмотреть еще раз, для тех кто не попал на премьеру :-)
Источник: Виктор Терентьев