Толик проснулся рано утром. Он отбросил одеяло и прошлепал в ванную. Выдавил зубную пасту на щетку и сонно посмотрел в зеркало. Оттуда на него смотрел бородатый ребенок. Это был он, градоначальник города (ГГ) Сочника, но одновременно был не он. Колючая борода и хитрый взгляд ребенка. Толик тихо ужаснулся: «Как же я буду городом управлять! Ведь меня не узнают!»

Читать дальшеКое-как почистив зубы и умывшись, Толик побежал одеваться. До этого момента на нем была гламурная ночнушка от Людмилы Ивановой. Попытка одеть любимый костюм ни к чему не привела — это был костюм на большого пузатого дядьку, а не на ребенка. Толик заплакал от бессилия и обиды. Совершенно не в чем выйти. Еще эта борода… Он решил побрится, но тут же передумал — с бородой хоть взрослее выглядишь.

— Толик, ты где? — спросила из спальни жена Елена Николаевна.
— Здесь я, — пискнул Толик, — на работу собираюсь.
— Ой, что это, кто это! — Елена Николаевна в халате, расшитом золотыми лилиями (подарок Николя Саркози) вошла в комнату, величественно, как иногда торнадо входит в мирные дома жителей США.
— Это я! — отчаянно пискнул Толик.
— Мама! — у Елены Николаевны подкосились ноги и она упала в кресло. — Как же это? Батюшки светы, Толик, я говорила тебе, что ты много работаешь — вон в кого превратился. Может «Скорую» вызвать?
— Я те вызову! — мрачно сказал Толик. — Чтобы весь город узнал о моём позоре? Сосо всем расскажет, ты же его знаешь, этого юмориста.
— Ой, ну что же делать?
— Это всё ты! — возопил Толик. — Это ты всё меня называла — Толик да Толик! Хотя я давно Анатолий! Вот и превратился… Как я теперь руководить буду? Меня ж не пустят на работу в таком виде?
— А давай скажем, что тебе стало нехорошо и ты срочно уехал в отпуск? А за это время может оно пройдет…
— Ага, рассосется само! Нифига онго не пройдет! Я чувствую…
— Меня Николя Саркози в Париж приглашал… А там знаешь — хорошие специалисты есть. Может помогут…
— Саркози, говоришь?

Зазвонил телефон. Толик заметался по квартире. Потом схватил трубу, ответил, стараясь басить:

— Здравствуй. Нет, простыл немного. Ничего, пройдет. Я это… сегодня не приеду и машину не присылайте пока. Мне надо отдохнуть недельку… Привезите только одежду мальчиковую, ко мне внезапно племянник из Анапы приехал, хочу подарок сделать. Сколько лет? Двенадцать. Размер уточни или привези разной, выберем. Да, жду…

Он положит трубку и как-то странно посмотрел на Елену Николаевну. Затем сказал:

— В Париж, говоришь? Хорошо. Сейчас зам шмотки привезет, на порог его не пускай, скажи — я в туалете. Поедем на такси, меня никто не узнает в аэропорту.

За окном начинала желтеть осень, всходило анемичное и уже не жаркое солнце.

Все персонажи выдуманы, случайное сходство чисто случайно!

Здесь начало цикла

Толик сосредоточенно ел черешню и выбрасывал косточки сквозь решетку балкона. Они стучали по красной ондулиновой крыше и падали в палисадник — «моя фазенда», как называл её Толик. Там росла елочка, виноград и киви. Елочку ему привез заместитель. Потом сообщили, что в городе у памятника известному писателю, который уже много лет щемился сквозь гранит на Театральной пропали елки. Толик дал распоряжение начальнику полиции — найти и наказать. А позднее вызвал зама и спросил прямо, в лоб, как он умел: где, падла этакая, елки взял? А зам не дурак, отвечает: у бабки какой-то купил возле речки, на блошином рынке. Толик возмутился и еще раз позвонил начальнику полиции города с требованием найти бабку и снести рынок, чтобы неповадно было. Тот испугано икнул, сказал «Так точно! Будет сделано!» и отрубился. Толик был удовлетворен предстоящей справедливостью. А тут жена его, Елена Николаевна купила черешни, помыла её в пяти водах (хотела в семи, но Толик отобрал у неё кастрюлю) и дала такой повод для хорошего настроения.

( Читать дальше )